Неженка - Страница 67

Он обнял ее коротко и неуклюже и быстро ушел обратно в комнату. Стоя около окна, он одной рукой отодвигал штору, а другой прикуривал сигарету.

— Джерри, расскажи мне, почему ты приехал? Чего ты хочешь?

Минуту он смотрел на силуэты зданий на фоне неба. Потом сложил ладони вместе и, встав в молитвенную позу, отвесил ей небольшой поклон.

— Только маленькое убежище, сестренка. Только маленькое убежище.

Далли выиграл турнир в Лейк-Чарльз.

— Целое сокровище выиграл, — ворчал Скит, когда воскресным вечером они втроем возвращались в мотель с призом — серебряном кубком, похожим на урну, и чеком на десять тысяч долларов. — Турнир выеденного яйца не стоит, и ты, конечно, показываешь лучшую игру за два месяца! Скажи на милость, что тебе мешало так играть в Файрстоуне или в любом другом месте, где на тебя наведены телекамеры?

Франческа сбросила босоножки и рухнула на кровать. Казалось, усталость добралась уже до костей. Она обошла все восемнадцать лунок на площадке, ободряя Далли, а заодно отбивая охоту у секретарш из нефтехимической компании приближаться к нему слишком близко. Франческа вбила себе в голову, что сейчас, когда она его любит, дела у Далли изменятся к лучшему.

Для нее он будет играть, как сегодня, начнет выигрывать турниры и зарабатывать для них кучу денег. Они были любовниками меньше суток, поэтому она понимала, что мысль Далли назначить ей постоянное жалованье несколько преждевременна, но не могла об этом не думать.

Далли начал вытягивать свою рубашку для гольфа из светло-серых спортивных брюк.

— Я устал, Скит, у меня запястья болят. Отложим это до лучших времен, согласен?

— Ты всегда так говоришь! Но лучшие времена никогда не наступают, потому что ты и слушать об этом не желаешь! Ты продолжаешь…

— Прекрати! — Франческа спрыгнула с кровати и повернулась к Скиту. — Послушай, оставь его в покое! Ты что, не видишь, как он устал? Сегодня он был великолепен!

— Моя милая великолепная тетя, — протянул Скит. — Этот мальчик не играл и на три четверти своих возможностей, и сам прекрасно это знает. Занимайся-ка лучше своей косметикой, мисс Фран-чес-ка, и позволь мне позаботиться о Далли!

Он важно прошествовал к двери и, уходя, громко захлопнул ее.

Франческа повернулась к Далли:

— Почему ты его не уволишь? Он невозможен, Далли! Он все так усложняет!

Далли вздохнул и стянул рубашку через голову.

— Оставь его в покое, Френси.

— Этот человек у тебя служит, а ведет себя так, как будто он твой хозяин. Ты должен положить этому конец.

Далли шагнул к коричневому бумажному пакету, принесенному с собой, и вынул из него блок из шести банок пива.

«Он слишком много пьет», — подумала Франческа, хотя Далли никогда не выказывал ни малейших признаков этого. А еще она видела, как Далли принимал несколько таблеток, и вряд ли это были витамины. Со временем она заставит его отказаться от обеих этих вредных привычек.

Он вытянул банку из упаковки и открыл крышку.

— Лучше не старайся встать между мной и Скитом, Френси.

— Я не стараюсь встать между вами. Я только хочу, чтобы твоя жизнь стала легче.

— Да? Ну, забудем. — Он допил пиво и поднялся. — Я отправляюсь в душ.

Франческа не хотела, чтобы он сердился на нее, и сложила губы в неотразимую соблазнительную улыбку.

— Тебе спину не потереть?

— Я устал, — ответил Далли с раздражением, — оставь меня в покое. — Он прошел в ванную и закрыл дверь, успев увидеть обиду в ее глазах.

Стянув одежду, Далли включил душ на всю катушку. Вода струилась по его поврежденному плечу. Закрыв глаза, он поворачивался под струями, думая о жаждущем любви взгляде, который успел заметить. Ему нужно было бы раньше понять, что Франческа вообразит, будто влюблена в него. Для нее весь мир — приложение к ней. Франческа — яркий представитель того сорта женщин, которые не могут видеть дальше своего красивого носа. Проклятие, надо кончать с тем, что произошло между ними. Но еще с неделю им придется спать в одной комнате, и ее доступность сведет его с ума. Что можно от себя ожидать? Кроме того, прошлой ночью ему в Душу закралось какое-то сочувствие к ней, когда она рассказала эту глупую историю про бородавочника.

Все равно, ему следует держать свои джинсы на застежке.

Сейчас она собирается прицепиться к нему, как полоса неудач, ожидая излияний, цветов и прочей ерунды, к чему у него нет ни малейшей охоты. Этого быть не должно, особенно теперь, когда перед ним замаячил «Вайнетт», когда у дверей слышен стук Дня Всех Святых и когда он сможет выбирать из дюжины женщин, которые нравились ему намного больше. Все же, хотя он не собирался говорить Франческе об этом, она была одной из самых красивых среди всех встреченных им. Тем не менее он понимал, что совершил ошибку, и подозревал, что пройдет довольно мало времени и он снова окажется с ней в постели.

«А ведь ты и вправду сукин сын, а, Бодин?»

Медведь выплыл из глубины подсознания Далли с сиянием вокруг головы, как у Христа. Проклятый Медведь!

«Ты неудачник, старина, — шептал Медведь, растягивая слова в своей манере Среднего Запада. — Ты никчемная личность. Твой отец это знал, и я знаю. И День Всех Святых наступает, так если ты забыл…»

Далли нажал кулаком на кран холодной воды и заглушил продолжение.

Но дела с Франческой шли нелегко, и на следующий день их отношения не улучшились. Проезжая границу между Техасом и Луизианой, Далли уловил в привычном шуме работающего мотора новый странный звук.

— Что бы это могло значить? — спросил он у Скита. — Трех недель не прошло, как я настроил двигатель. Кроме того, похоже, что звук идет из задней части машины. Ты слышишь?