Неженка - Страница 169

169

В шестидесятые годы к ногам Свободы приковывали себя кубинские эмигранты; в семидесятые протестующие против войны ветераны свешивали с короны перевернутый вверх ногами флаг; а в восьмидесятые на статую взобрались два альпиниста в знак протеста против содержания в тюрьме одного из членов организации «Черные пантеры». Политические акции не были здесь редкостью, но в них никогда еще не участвовали дети.

Тедди сидел у дверей офиса службы безопасности статуи Свободы в одиночестве. Из-за закрытых дверей до него доносился голос его мамы и время от времени голос Далли. Один из охранников парка принес ему банку севен-ап, но Тедди был не в состоянии сделать даже глоток.

Неделю назад, когда Джерри взял его с собой к Наоми проведать новорожденного, Тедди подслушал их спор и узнал таким образом, что Джерри собирается спрыгнуть на остров с парашютом. По дороге домой мальчик стал расспрашивать об этом Джерри. К огромной радости Тедди, его старший приятель поделился с ним своими планами, хотя мальчик понимал, что такая откровенность могла объясняться подавленностью Джерри в связи с размолвкой с Холли Грейс.

Они поговорили об антиядерном транспаранте, и Тедди стал умолять Джерри позволить помочь ему, но тот отказывался, ссылаясь на возраст мальчика. Тедди не сдавался. Уже два месяца он бился над социальным исследовательским проектом, стараясь выполнить его так, чтобы наверняка произвести впечатление на мисс Пирсон. Когда Тедди попытался это объяснить, Джерри прочел ему длинную лекцию о том, что в политических акциях не должны быть замешаны личные мотивы. Тедди внимательно слушал и, казалось, согласился, но он так хотел получить "А" за свой проект! Старый зануда Милтон Гроссман всего лишь посетил офис мэра Коха, и мисс Пирсон поставила ему "А". А уж как она должна оценить ученика, внесшего вклад в разоружение!

Теперь, вынужденный взглянуть в лицо обстоятельствам, Тедди понял, что, разбив окно в короне, он совершил страшную глупость. Но что еще можно было сделать? Джерри объяснил ему, что окно в короне открывается специальным ключом, выдававшимся некоторым охранникам. Один из них — приятель Джерри — обещал забраться в корону после ухода людей из службы безопасности президента и отпереть среднее окно. Но что-то ему помешало, и, когда Тедди оказался в короне, весь мокрый и запыхавшийся оттого, что бежал по ступенькам изо всех сил, стараясь попасть туда первым, окно было заперто.

Джерри объяснил мальчику, что если будут проблемы с окном, то ему следует забыть об антиядерном транспаранте и спускаться вниз. Но ставки были слишком высоки, чтобы отступать. Быстро, даже не подумав о том, что он делает, мальчик достал из мусорного ящика металлический стержень и несколько раз ударил им по маленькому центральному окошку.

После четвертой попытки стекло наконец разбилось. Возможно, это было эхо в короне, но Тедди показалось, что вместе со звоном разбитого стекла он услышал, как заплакала Леди Свобода.

Дверь офиса открылась, и вышел начальник службы безопасности. Он даже не взглянул на Тедди; он просто пошел по коридору, не произнеся ни слова. Затем в дверях показалась мама, и Тедди понял, что она по-настоящему сердита. Его мама сердилась не очень часто, только когда бывала сильно расстроена, но в такие моменты Тедди чувствовал, как что-то сжимается у него в желудке. Он тяжело вздохнул и опустил глаза, потому что у него не хватало духу посмотреть маме в лицо.

— Заходи, молодой человек. — Голос ее звучал так, словно она только что наелась сосулек. — Быстро!

В животе у Тедди что-то оборвалось. Похоже, его ждут действительно серьезные неприятности. Он не исключал неприятностей, но не таких больших. У мамы еще никогда не было такого сердитого голоса! Ему показалось, что желудок выворачивается наизнанку и сейчас его стошнит. Тедди попытался оттянуть время расплаты, еле-еле передвигая ноги и шаркая замечательными сапогами по полу холла перед дверью, но мама схватила его за руку и затащила в офис. Дверь со стуком захлопнулась.

Людей из охраны в комнате не было. Там были лишь Тедди, его мама и Далли. Далли стоял у окна, скрестив на груди руки.

Поскольку солнце светило мальчику в глаза, он не очень отчетливо видел лицо Далли и был только рад этому. Когда они стояли на верхнем этаже Эмпайр-Стейт-Билдинг, Далли сказал, что любит его, и Тедди так хотелось в это верить! Он лишь боялся, что эти слова Далли заставила произнести мама.

— Тедди, мне так за тебя стыдно, — начала его мама. — Я даже представить себе не могла, что мой сын способен на такой поступок. Ты поступил со статуей как вандал! Как ты мог совершить такое? — Голос у мамы слегка дрожал, словно она была очень, очень расстроена, и даже акцент ее слышался сильнее обычного. Тедди пожалел, что он уже слишком большой и его нельзя просто отшлепать, что было бы гораздо легче перенести, чем все эти слова. — Это просто чудо, что против тебя решили не выдвигать никаких обвинений. Я всегда так доверяла тебе, Тедди, а теперь даже не знаю, смогу ли когда-нибудь доверять снова! То, что ты сделал, незаконно…

Чем больше она говорила, тем ниже опускалась голова мальчика. Он не знал, что было хуже — повредить статую Свободы или так сильно расстроить маму. Тедди почувствовал, как горло сжимается и он вот-вот заплачет. Он может расплакаться как сопляк прямо на глазах у Далли Бодина! Тедди не отрывал взгляда от пола, ощущая такую тяжесть в груди, словно туда ему кто-то напихал камней. Дрожа всем телом, он глубоко вздохнул. Он не может заплакать на глазах у Далли. Уж лучше умереть, чем это!

169