Неженка - Страница 114

114

К сожалению, та программа в отличие от сегодняшней шла в прямом эфире, поэтому ее нельзя было отредактировать.

— Сегодня вечером со мной четыре молодые особы, все они — дети известных пэров Британского королевства. Задумывались ли вы над тем, каково это — расти, зная, что твоя жизнь уже расписана за тебя наперед? Не возникает ли у молодых аристократов чувства протеста? Давайте спросим у них самих!

Франческа представила своих гостей, которые удобно устроились в уютной гостиной, обставленной примерно так же, как и нью-йоркская студия, в которой обычно записывалась «Франческа сегодня». Затем она обратилась к единственному ребенку одного из самых известных герцогов Великобритании:

— Леди Джейн, вам не приходило в голову посмеяться над семейной традицией и сбежать с шофером?

Леди Джейн рассмеялась, потом покраснела, и Франческа поняла, что удачно начала шоу.

Через два часа, когда запись закончилась и оживленная реакция ее юных гостей позволяла надеяться на неплохие отзывы, Франческа вышла из такси и вошла в «Коннот». Большинство американцев считают лучшим лондонским отелем «Кларидж», однако, желая прежде всего не слишком удаляться от дома, Франческа чувствовала, что лучшим выбором был маленький «Коннот», в котором всего девяносто номеров, лучшее обслуживание в мире и минимальные шансы столкнуться с рок-звездой в коридоре.

Ее миниатюрное тело было закутано в элегантную шубку из черных русских соболей; пара алмазных сережек идеальной грушевидной формы, по четыре карата каждая, сияли сквозь раздуваемые ветром каштановые волосы. Вестибюль, с его восточными коврами и панелями темного дерева, манил теплом и уютом после мокрой декабрьской улицы. Великолепная лестница, покрытая ковром с латунным держателем вдоль краев, проходила по всем шести этажам отеля; полированные перила красного дерева благородно поблескивали. Хотя Франческа была измотана лихорадочной рабочей неделей, она одарила швейцара улыбкой. Головы всех мужчин в вестибюле поворачивались ей вслед, пока Франческа шла к небольшому лифту, расположенному за стойкой портье, но она не обращала на это внимания.

Под элегантными соболями Франческа была одета откровенно модно. Она сменила более строгий костюм, в котором вела передачу, на одежду, надетую сегодня утром в студию: короткие облегающие кожаные брюки и большой малиновый свитер со светло-коричневой аппликацией — плюшевым медведем.

Гармонирующие по цвету малиновые носки, слегка завернутые вверху, оттеняли туфли без каблуков от Сьюзен Беннис. Этот наряд особенно нравился Тедди — симпатичные медведи и кожаные брюки для мотоциклистов были его любимыми вещами.

Она часто так одевалась, отправляясь с ним в долгие прогулки, совершая набеги на аптеки, или навещая «Храм Дендур» на Метрополитен, или посещая невзрачного торговца солеными крендельками на Таймс-сквер; по мнению Тедди, у него были самые вкусные крендельки на Манхэттене.

Несмотря на усталость, мысль о Тедди вызывала у Франчески улыбку. Она так скучала по нему. Это было ужасно — быть вдали от своего ребенка, настолько ужасно, что Франческа всерьез подумывала уменьшить нагрузку, когда весной надо будет перезаключать контракт. Зачем было заводить ребенка, если она не может быть с ним? Опять нахлынула волна депрессии, мучившая ее уже несколько месяцев. В последнее время она стала такой раздражительной — явный признак переутомления. Однако Франческа терпеть не могла распускать нюни, когда все шло так хорошо.

Выйдя из лифта, она взглянула на часы и быстро прикинула в уме расписание Тедди. Вчера Холли Грейс взяла Тедди к Наоми, и сегодня они собирались сходить в музей Морского порта на Саут-стрит. Может быть, она успеет поймать его до ухода.

Франческа нахмурилась, вспомнив, что, по словам Холли Грейс, Даллас Бодин прибывает в Нью-Йорк. Все эти годы ее нервировала даже мысль о том, что Тедди и Далли окажутся в одном городе. Не то чтобы она боялась узнать в сыне его черты; видит Бог, в Тедди не было ничего, напоминавшего Далли. Просто ее тревожила мысль, что Далли может как-то повлиять на ее сына.

Она сняла соболью шубу, повесила ее в шкаф и заказала разговор с Нью-Йорком. К ее восторгу, трубку снял Тедди:

— Квартира Дей. Говорит Теодор.

От одного звука его голоса глаза Франчески увлажнились.

— Привет, малыш!

— Мама! Знаешь что, мама? Я вчера пришел к Наоми, и Джерри пришел, и они с Холли Грейс снова поругались! А сегодня она меня возьмет в Морской порт на Саут-стрит! И потом мы пойдем к ней домой и закажем китайский обед! А ты знаешь, моего друга Язона…

Франческа с улыбкой слушала новости Тедди. Когда наконец он сделал паузу, чтобы вдохнуть воздух, она сказала:

— Я скучаю по тебе, золотко. Помни, что через пару дней я буду дома и мы вместе поедем в отпуск в Мехико, на целых две недели. Мы с тобой прекрасно отдохнем!

Это был ее первый настоящий отпуск с тех пор, как она подписала контракт с телекомпанией, и они оба ждали его уже давно.

— А в этот раз ты поплывешь на пароходе через океан?

— Я пойду вброд! — заявила она.

Тедди презрительно фыркнул:

— По крайней мере дойди до места, чтобы вода была по пояс.

— Я еще согласна по колени, но не выше.

— Ты и вправду цыпленок, ма, — важно сказал он. — Гораздо больший цыпленок, чем я.

— Уж тут ты совершенно прав.

— А ты готовишься к экзаменам на гражданство? — спросил Тедди. — В прошлый раз, когда я задавал тебе контрольные вопросы, ты запуталась в том, как из законопроектов делаются законы.

— Я повторю в самолете, — пообещала Франческа. Она явно затянула с заявлением об американском гражданстве. Франческа всегда была слишком занята, у нее было слишком плотное расписание, пока однажды ей не пришло в голову, что она живет в стране уже десять лет и за это время ни разу не участвовала в выборах. Она пристыдила себя и с помощью Тедди в ту же неделю начала длинную процедуру натурализации.

114